Ты слишком жаден, груб и мне это нравится, впервые за столько лет я на самом деле познал, что есть высший пик страсти, любви… немыслимо и слишком внезапно. Так сгорела Александрийская библиотека в одну ночь, так и был покорен я, твоим взглядом, который я не должен был видеть.
Чувство его пальцев в волосах, властных непримиримых и звучание голоса, словно острое лезвие по струнам души, взывая к самому потаенному и желанному, самому сокровенному, но врожденная скрытность мешала. Лишь только острая всепоглощающая боль срывала с темных губ насыщенные крики, умоляющие остановиться и вместе с тем не прекращать этой жесткой пытки, заставляющей поверить, что он уже не принадлежит себе. Слишком безумный кровавый ритм, напоминающий страсть войны, а потери… о них он не думал сейчас с достоинством на равных отвечая своему противнику и вместе с тем союзнику.
- Чувствую? Мой князь… я ощущаю, как сгорают в вашем пламени мои крылья, но взамен я получаю нечто большее, жизнь, настоящую жизнь, - рвано выдыхал сквозь безудержные крики и частое сбивчевое дыхание.
Черт возьми, что я несу, Нервел, ведь тебе нужно не это, совершенно не это, но ты слишком быстр, безудержен, неумолим, слишком…
- Я чувствую… Нервел, что, - слишком сложно было подобрать нужное слово и еще сложнее выразить.
- Я твой. Твой! – звучный крик наполнил своды зала и казалось наполнил собой весь город, оповещая и ставя последнюю печать на этом.